«Мальта сдалась»? Мальта сражалась!

Сохранить при этом суверенитет Мальты была готова только Российская империя. Однако благородной мечте императора Павла I о русско-мальтийском союзе было не суждено воплотиться…

Роковое для Ордена иоаннитов вторжение французской армии в 1798 г. было для захватчиков всего лишь вспомогательной операцией по обеспечению безопасности коммуникаций. Молодой генерал Наполеон Бонапарт, звезда военного гения которого ярко разгорелась в дымном небе Европы, охваченной Французскими революционными войнами, был отправлен парижской Директорией в военную экспедицию против Египта с целью подорвать позиции Великобритании в Средиземноморском регионе.

Армада Бонапарта против Мальтийского ордена

Обманув бдительность британской эскадры адмирала Нельсона, Бонапарт отплыл от берегов Франции с огромной армадой из 55 боевых (в том числе 13 многопушечных линкоров и 6 фрегатов) и 309 транспортных кораблей, на борту которых находилась его 32-тысячная армия. Французские войска в то время по праву считались лучшими… «Солдаты, на вас смотрит Европа! Перед вами великая будущность!» — по своему обыкновению, Бонапарт напыщенной прокламацией возбуждал пыл своих испытанных вояк. Ради любимого командующего они были готовы убивать и умирать.

6-8 июня 1798 г. французская армада неожиданно явилась у побережья Мальты. Повод был самый благовидный — пополнение запасов пресной воды. Однако никто не сомневался в истинных целях нашествия. Бонапарту была нужна Мальта, без обладания которой он бы не чувствовал свой тыл безопасным во время кампании в Египте.

Великий магистр Мальтийского ордена Фердинанд фон Гомпеш, немецкий дворянин, вступивший в сан лишь годом ранее, был известен как хороший дипломат и сторонник более активного вовлечения жителей Мальты в дела Ордена, но военного опыта не имел. Подобно своему главе, Орден был недостаточно подготовлен к боевым действиям. Из множества рыцарей, рассеянных по европейским приоратам, всего около 300 человек находились на Мальте; причем 200 из них были французами, многие из которых сочувствовали гуманистическим идеалам Великой Французской революции. Сухопутные силы Ордена состояли из гренадеров Гвардии великого магистра (200 чел.), Мальтийского пехотного полка (500 чел), Корпуса артиллерии (400 чел.) и скадрированных инженерных и кавалерийских частей. Солдаты преимущественно были уроженцами Мальты, офицеры — рыцарями-иностранцами. Кроме того, существовало обученное мальтийское ополчение первой очереди — Полк мальтийских стрелков (1 200 чел.), а также территориальное городское и сельское ополчение, довольно внушительной численности (от 10 до 13 тыс. чел.), однако слабо подготовленное и долго собиравшееся. В ополчении офицерские должности, за исключением командиров частей, занимали мальтийцы. Боевого опыта не было практически ни у кого.

Военный флот Ордена располагал двумя линейными кораблями (1 на стапелях), двумя фрегатами (1 небоеготовый) и четырьмя галерами. Численность матросов (преимущественно мальтийцев) составляла до 1 200 чел., не считая галерных гребцов-каторжников, а морской пехоты — до 500 чел. Часть из них участвовали в борьбе с мусульманскими пиратами, однако в бою с регулярным флотом не были ни разу.

Последующие события показали, что рядовые защитники Мальты, патриоты и ревностные католики, видели в республиканцах-французах завоевателей, «безбожников» и были готовы драться, но их солдатская выучка оставляла желать лучшего. А вот командиры-рыцари и отстали от военной науки, и не обладали боевым духом своих подчиненных.

Стараниями поколений архитекторов и фортификаторов Мальтийского ордена остров был превосходно укреплен, в арсеналах ордена имелось 1 200 пушек, 40 тыс. ружей и до 1 млн фунтов пороха. Однако огнестрельное оружие было устаревших образцов, порох старым и «выдохшимся», а гарнизонная и караульная служба велась нерегулярно.

Разброд и шатания

Великий магистр Гомпеш, будучи опытным дипломатом, после первых же контактов с французскими офицерами понял, что трудные переговоры о наборе воды являются всего лишь ширмой подготовки военного вторжения. 8 июня он собрал Большой Совет Ордена и, согласно воспоминаниям его секретаря Пьер-Жана Дюбле, поставил перед ним только один вопрос: «На что же нам решиться?»

Однако былая твердость времен Великой осады Мальты и обороны Родоса окончательно покинула рыцарей Св. Иоанна. Голоса тех, кто утверждал, что противостоять французам бессмысленно и главное «избежать кровопролития», звучали в те дни громче, чем сторонников обороны. А командор де Рансюэ, француз, открыто заявил, что не поднимет оружие против своих соотечественников и призвал французских рыцарей последовать его примеру. Великий магистр отправил изменника под арест, но последующие часы прошли в малодушных метаниях и сомнениях вместо подготовки к обороне. Испанские рыцари также отказались встать в строй и забаррикадировались в своем «оберже» (рыцарском доме).

В конечном итоге, буквально накануне открытия боевых действий, Фердинанд фон Гомпеш отдал приказ готовиться к обороне и призвал под ружье мальтийское ополчение. Французам было объявлено, что Орден готов впустить для набора воды только четыре корабля.

Нашествие

«Они отказали нам в воде? — показательно вспылил генерал Бонапарт. — Тогда мы возьмем ее сами!» На закате 9 июня, вдоволь измотав мальтийцев томительным ожиданием, он приказал поднять на своем флагманском корабле «Ориент» сигнал: «К бою!» За ночь французские десантные партии были готовы, командиры получили диспозицию, а солдаты — патроны и винную порцию. На рассвете, под прикрытием огня канонерских лодок и эскадры, французские войска высадились на берег. Десантный корпус состоял из 15 тыс. отборных головорезов. В бухту Сант-Поль их вел сам Бонапарт, на остров Гозо — генерал Ренье, генерал Дезэ штурмовал Марсашлокк, а генерал Вобуа — Читта Веккия.

Орденские войска и мальтийские ополченцы, занимавшие береговые укрепления, «приветствовали» захватчиков беглым огнем… Но на фоне грома французской канонады их пушки, заряженные негодным порохом, издавали жалкие хлопки, едва выталкивая ядро из жерла, а ружья стреляли на крошечное расстояние. Рыцари, командовавшие крепостями и сторожевыми башнями один за другим в панике поднимали белые флаги, хотя нередко им приходилось преодолевать для этого сопротивление своих гарнизонов, готовых драться до конца хоть камнями. Пьер-Жан Дюбле свидетельствует: «Это заставило наших бойцов чувствовать себя преданными и подозревать офицеров, выдавших им скверное оружие, в измене». Проклиная своих командиров, ополченцы разбегались по домам…

Только Орденские моряки, державшие порох сухим (их задачу борьбы с мусульманским пиратством никто не отменял), сумели отразить попытку французских кораблей войти в Великую Гавань. Мальтийский историк Чарльз Мула полагает, что им даже удалось вывести из строя французский фрегат. Но это больше похоже на «матросские байки», т.к. спустя несколько дней французский флот числился в боевом расписании в полном составе.

После полудня Гозо и вся южная часть Мальты оказались в руках французов. Выгрузив осадную артиллерию, они приступили к бомбардировке укреплений Ла-Валетты. Не бездействовала и «партия поражения». К великому магистру явилась делегация знатных мальтийских семейств и потребовала немедленно просить у врага перемирия. «Мы клялись защищать Орден против мусульман, — заявил адвокат Жозеф Гвидо, один из самых рьяных сторонников республиканской Франции среди мальтийцев. — Но сейчас пришли французы, христиане и приверженцы передовых идей, и у Ордена нет средств к сопротивлению».

А собравшаяся у дворца толпа простых мальтийцев требовала защищаться и кричала: «Безбожники-французы ограбят наши церкви и обесчестят наших женщин!» Темные и суеверные рыбаки и ремесленники предвидели угрозу тем коллективным чутьем, которым столь часто наделен народ…

«Я видел, как сражалась наша пехота»

Вечером боевого дня 9 июня в Ла-Валетте забили барабаны. Ворота распахнулись, и шеренги Мальтийского пехотного полка в суровом молчании двинулись на французов, выставив сверкающие штыки, под реющим алым знаменем с восьмиконечным крестом. Магистр Гомпеш решился на маневр последнего шанса: вылазкой сбить французские батареи. Однако старые мушкеты мальтийских пехотинцев не добивали до врага, а французские ветераны, уклоняясь от штыкового боя, расстреливали храбрецов с безопасного расстояния. В решающий момент знаменосец Мальтийского полка, молодой рыцарь-француз, вдруг пустил коня вскачь в сторону неприятеля. Легенда гласит, что он отдал рыцарское знамя французскому полковнику Мармону (по другой версии — пасынку Бонапарта Эжену Богарне) со словами: «Пусть слава теперь осенит французское оружие!» Впрочем, в своих воспоминаниях Мармон живописал, как «отбил знамя».

Французы быстро подтянули сильные подкрепления и перешли в контратаку. Деморализованные мальтийские пехотинцы отступили в город, унося своих убитых и раненых. «Я видел, как храбро сражалась наша пехота, — записал секретарь великого магистра Дюбле. — Она была побеждена, но, учитывая обстоятельства, безупречна».

Разъяренная предательством толпа мальтийцев, в которой перемешались солдаты и гражданские, бросилась искать виновников и, разумеется, нашла их среди рыцарей «французского ланжиса» (языка), соотечественников захватчиков. Несколько ни в чем не повинных французов были жестоко убиты. В то же время состоятельные домовладельцы и торговцы, опасаясь за свое имущество, ратовали за сдачу города.

Справедливости ради нужно признать, что суровый дух самопожертвования рыцарей Св. Иоанна оставил не всех орденских братьев. Шевалье О’Хара, занимавший должность российского поверенного на Мальте, был ранен на бастионе, но продолжал командовать артиллеристами. 80-летний бальи Ордена де Тинье привел на оборону отряд горожан, причем больного старика-рыцаря они несли на носилках. Но отдельные примеры героизма уже ничего не могли решить. Ла-Валетта погружалась в хаос страха и насилия.

«Мальта сдалась»

Народное возмущение испугало великого магистра Гомпеша больше, чем перспектива капитуляции. 10 июня он обратился Бонапарту с просьбой о прекращении огня. Французский военачальник в ответ отправил в Ла-Валетту делегацию во главе со своим адъютантом Жюно, дав сутки на согласование условий капитуляции Мальтийского ордена. 24 тяжелых мортиры, готовых бомбардировать столицу, сделали Орденское начальство очень сговорчивым…

В ночь на 12 июня на борту французского линейного корабля «Ориент» была подписана «Конвенция о капитуляции», положившая конец пребыванию Ордена иоаннитов-госпитальеров на Мальте. «Рыцари Ордена Св. Иоанна Иерусалимского сдают город и форты Мальты Французской армии, — гласил первый пункт условий, не оставляя рыцарям даже лазейки для сохранения чести. — Они отрекаются от всех прав суверенитета на всю собственность, которую имеют (…) на островах Мальта, Гозо или Комино».

«Мальта сдалась» — гласила победная депеша, отправленная Бонапартом Директории в Париж.

Впрочем, французский полководец не только унижал, но и подкупал побежденных: великому магистру была обещана «от Французской республики» пожизненная пенсия в 300 тыс. франков ежегодно плюс единовременная компенсация в 600 тыс. франков за утраченное на Мальте добро. Французским рыцарям причиталась пенсия по 700 франков, а «престарелым рыцарям» — по 1 000 франков. Бесспорных свидетельств, что хоть кто-нибудь из них увидел эти деньги, нет, однако у мальтийцев тотчас сложилось убеждение, что «рыцари продали свою былую доблесть». Защитить ее оставалось только простым жителям острова, которые уже чувствовали свою причастность к ней. Но это было в будущем, а пока мальтийцы не могли оправиться от шока после столь быстрого и позорного поражения.

Захват острова стоил французам всего около 30 убитых и раненых. Защитники Мальты потеряли более 150 человек, большую часть из них — пленными. Почти все «кровавые потери» мальтийцев пришлись на смелую, но безуспешную вылазку Мальтийского пехотного полка; при этом в боях не погиб ни один рыцарь.

Похищение солдат и сокровищ

12 июня последние изолированные мальтийские гарнизоны, осажденные французами, получили приказ прекратить сопротивление. Согласно условиям капитуляции, всем войскам Ордена Св. Иоанна надлежало вернуться в свои казармы. 13 июля Бонапарт поручил шефу бригады Ланну и генералу Дюгуа провести смотр побежденной армии и первой очереди мальтийского ополчения (стрелков), а также пригласить желающих на французскую службу. На построение вышли менее 800 солдат, морпехов и стрелков, все остальные сочли унизительным для себя маршировать перед захватчиками. Поступить же на службу к Бонапарту согласились всего 25 человек. Предчувствуя, что ничего хорошего от французов ждать не приходится, мальтийские солдаты начали бежать из казарм и скрываться.

Бонапарт правильно понял «сигнал тревоги». Он спешил отплыть в Египет и не желал оставлять на покоренном острове оскорбленных иностранным нашествием профессиональных солдат. К тому же мальтийцы, язык которых схож с арабским, пригодились бы в предстоящем походе. 14 июня Бонапартом был издана прокламация, предписывавшая солдатам Мальтийского ордена в 48-часовой срок вернуться на службу под страхом годичного заключения на галерах, а стрелкам и ополченцам — сдать оружие.

Как известно, если крестьянин решил припрятать свое ружье, он это сумеет, несмотря ни на что. Сдачу оружия мальтийцы саботировали. Именно старые орденские мушкеты в руках бывших стрелков и ополченцев несколько месяцев спустя заставили французский гарнизон ретироваться под защиту стен Ла-Валетты, когда на Мальте вспыхнуло народное восстание против захватчиков… А вот многие из Орденских солдат подчинились ложно понятой дисциплине. 16 июня 1798 г. 119 гвардейцев-гренадеров и 358 пехотинцев выстроились без оружия в форте Св. Эльма, откуда им суждено было начать долгий путь скитаний по дорогам Наполеоновских войн. Французские войска окружили мальтийских солдат и, ломая их отчаянное сопротивление, стали загонять штыками в трюмы подошедших к берегу судов. Около тысячи моряков флота Мальтийского ордена были захвачены оккупантами прямо на их кораблях и насильно завербованы на французскую эскадру. Бросившихся в море вылавливали специально приготовленные шлюпки.

Нуждаясь в средствах для выплаты жалованья своим войскам и подкупа мамлюкских беев Египта, Бонапарт бесцеремонно ограбил Мальту. Завоевателю достались вся казна и копившиеся столетиями сокровища Мальтийского ордена. Из одного собора Св. Иоанна в Ла-Валетте было похищено драгоценной утвари на сумму 972 840 ливров, включая серебряные статуи 12 апостолов — сбылись печальные предчувствия мальтийцев! Штандарт Ордена Св. Иоанна, прежде никогда не склонявшийся перед врагом, и драгоценное оружие магистра Жана Паризо де ла Валетта, подаренное ему королем Испании Филиппом II в память о Великой осаде 1565 г., были отправлены в Париж, чтобы утолить буржуазное честолюбие членов Директории.

18 июня 1798 г. Египетская экспедиция Наполеона Бонапарта с попутным ветром покинула Мальту. Брошенные в трюмы мальтийские солдаты и моряки, обреченные поневоле драться и погибать в чужих краях под французским триколором, прощались с Родиной; большинство из них — навсегда…

На Мальте остались 4-тысячный французский гарнизон под командованием генерала Вобуа и военно-морской отряд для поддержания связи. Французы немедленно принялись наводить на острове свои порядки, особенно не церемонясь с чувствами и традициями местного населения. Однако они не учли, что мальтийцы, разочаровавшись в своих прежних суверенах, рыцарях Св. Иоанна, унаследовали из их прошлого гордый дух непокорности иностранному нашествию. Мальта терпела оккупационный гнет менее трех месяцев. 2 сентября 1798 г. Мальта восстала против французов, рассказ о чем последует в следующем номере.

Михаил Кожемякин