Про «Рай и Ад» Жени Шефа и о «Спасителе Мира» из Абу-Даби

Эта инсталляция являет собой довольно внушительное зрелище, будучи составлена из 105 холстов — своеобразных «страниц» дневника. В нем автор несколько лет подряд запечатлевал размышления об окружающей реальности, при этом каждая «страница» представляет собой законченное послание. Затем, специально для выставки, он составил из этих разрозненных «листов» единое произведение…

Как оказалось, Евгений не в первый раз посещает наш маленький остров. Культурное наследие Мальты отозвалось в душе художника упоением и вдохновило на создание целого ряда работ, а одна из его картин даже оказалась в коллекции Президента Мальты.

Мы решили поближе познакомиться с Женей Шефом и его творчеством, поговорить о Мальте, Биенале в Мдине, и — почему бы и нет? — об эстетическом вкусе целых наций и будущем всего человечества. Разговор у нас получился довольно необычный…

— Евгений, Вы уже бывали на острове Мальта или Вы здесь впервые?

— На Мальте я уже в четвертый раз! Первая встреча была самой впечатляющей, оставившей яркие воспоминания. Приехал я тогда для участия в выставке, организованной Международной академией культуры и искусства, членом которой являюсь. Я побывал в музеях Валлетты, по достоинству оценил находящиеся там шедевры живописи и собрания рыцарских доспехов, побывал в Соборе Святого Иоанна, насладившись его потрясающим убранством и отдав дань гению Караваджо! Характерно, что я не только побывал на острове Гозо, но и запечатлел незабываемое Лазурное Окно, картину с изображением которого я передал в собрание живописи Президенту Мальты Марии-Луизе Колейро Прека во время посещения Президентского дворца. Вскоре после этого уникальное Лазурное Окно разрушилось во время сильного шторма, так что я уже запечатлел, частично, неповторимую мальтийскую историю.

— В этом году вы стали участником Биеннале на Мальте. На Ваш взгляд, чем она привлекательна для публики, в числе которой есть люди, не имеющие специального искусствоведческого образования, но тянущиеся к искусству, размышляющие над чем-то, помимо рутинных дел?

— Мальта, конечно, своеобразное пространство, особенный мир. Многое проходит здесь под эгидой и при непосредственном участии Католической церкви. Между тем, при отборе работ, показанных на Биеннале, это не имело никакого влияния. То, что было показано, нередко носило достаточно провокационный характер и подчинялось, в первую очередь, эстетическим требованиям. Привезенную мной достаточно сложную по тематике инсталляцию я мог выставить целиком, без всяких ограничений. То же можно сказать и о работах других художников, порой достаточно неоднозначных. Что интересно, объекты самой Биеннале располагаются в музее нередко в окружении религиозной и исторической живописи — его постоянной экспозиции, — что не только создает интересный дополнительный контраст, но и невольно заставляет туристов и посетителей музея ознакомиться и с современным искусством!

— Расскажите о работе над «Дезинтеграцией Черного Квадрата…» В конце концов, почему именно «Черный квадрат»? Кто Вас вдохновил — Казимир Малевич?

— «Черный Квадрат» Казимира Малевича является наиболее радикальной работой ХХ столетия, я бы сказал, символом модернизма! И не только выражением эстетического авангарда, но и визуализацией прошедшего столетия, его устремленностью к технике и геометрии! А между тем, с момента создания Черного Квадрата прошло 100 лет! Поверхность холста с его изображением покрылась трещинами-кракелюрами, подобно тем, что покрывают живопись старых мастеров. И в формальном, и в символическом смысле Черный Квадрат стал классикой. Парадигма меняется, и мы присутствуем при распаде формы и значения Черного Квадрата, его органической дезинтеграции. Это процесс, который можно отнести ко всей системе ценностей предшествующего столетия. На место старого божества — Техники — приходит новое — Биология. Уже сейчас австрийскими учеными создан человеческий мозг размером с горошину. Техника отступает — природа берет реванш, холодная геометрия металла распадается, подвергаясь коррозии через соленые воды и беспощадное солнце средиземноморского космизма! Если посмотреть на работы моего цикла, можно увидеть именно этот процесс органического распада и растекания геометрических форм.

— В Вашем программном тексте «Вива Канова!», опубликованном еще в 1995 году, Вы предрекаете крах эры Технического прогресса и прихода новой эры — Генетики. С ее помощью, на Ваш взгляд, планета Земля полностью обновится и возродится. Новый мир будущего будет населен причудливыми созданиями, сотворенными генной инженерией. Планету населят кентавры, минотавры, горгоны, сирены… Возможно, люди будут крылаты? На смену ушедшей в небытие Авангардной Эстетике как Афродита из пены морской возродится Традиция, которую люди отвергают вот уже несколько столетий подряд… Ух, скажу откровенно, из этого мог бы получиться потрясающий сценарий футуристического фильма, где полем действия будет Россия — земля обетованная XXI века. Это очень любопытное видение будущего. Расскажете об этом? Вы в самом деле считаете, что такой вариант развития вполне возможен?

— Конечно! Как прекрасно, что Вы тонко уловили основную идею моего текста: то, о чем поэты и художники мечтали тысячелетиями, в этом столетии можно будет реализовать наяву! Конечно, как и всякая утопия, в момент реализации она может обернуться и своей теневой стороной — и об этом интересно поразмышлять! Но подобное развитие кажется мне реальнее, чем столь подробно представленное ранее засилье технических роботов.

Генетика имеет сейчас несравненно более мощный потенциал, чем техника и даже кибернетика, явно отстающие от нее в темпах развития. Достаточно представить себе, что если степень развития компьютера можно условно обозначить как линию, восходящую под сорок пять градусов, то показатель генетики — девяносто градусов. Иными словами, вертикаль, направленная прямо вверх!

— Мне просто интересно представить, как возрожденные древнегреческие божества смогут органично вписаться в российские пейзажи?

— Ах, еще гениальный Михаил Врубель изобразил Пана на фоне русского леса, Крамской — русалок, Виктор Васнецов — вещую птицу Гамаюн. А уж Змея-Горыныча представляли несметное число раз. Все эти сказочные персонажи имели прототипов в античной мифологии. Ну, а я лично был бы совсем не против встретить греческую Афродиту в дремучем русском лесу — и Пегаса, чтобы из него выбраться!

— Скажем, если Ваш «прогноз» будущего осуществится, какой, на Ваш взгляд, станет Мальта? Здесь ведь своих персонажей достаточно: например, кроме нимфы Калипсо, говорят, на Гозо некогда жила великанша Сансуна, которая построила храмы Джгантия в Шаре…

— Мальта давно уже облюбована кинематографом — и именно здесь как бы воочию уже оживают античные мифы. Представить ее местом возрождения Древней Греции я был бы совсем не против, пусть даже это будет лишь рубенсовская «Европейская утопия».

— С каким ощущением Вы живете — мы на пороге «дивного, нового мира», или же наступили «сумерки богов»?

— Конечно, мир на пороге нового Земного Рая. Но света без тьмы не бывает. Новый страшный Ад тоже готовит нам козни. Человечество останется таким, каким было всегда: прекрасно-ужасным. Бесконечно увеличится продолжительность человеческой жизни, но появятся новые болезни, эпидемии, и войны будут уносить миллионы жертв. Мы будем летать на другие, пустынные планеты, но недостаточно ценить красоту собственной природы. Мы будем далее развивать искусственный интеллект, но деградировать человеческий мозг.

Цивилизация, как и всегда, будет состоять из противоречий. Неизбежным останется лишь главный принцип: после любой катастрофы в какой-то миг опять наступает Возрождение!

— В настоящее время вы являетесь членом организации «Европейское общество по сохранению классической эстетики». Что это за организация? Как вы считаете, насколько Мальта развита эстетически и в достаточной ли мере уделяет внимание своему культурному наследию?

— Я с грустью наблюдаю, как в архитектуре на Западе разрушаются прекрасные творения, повторяя тот же процесс, что происходит в живописи и скульптуре. И, к сожалению, в архитектуре это — радикальнее, ибо новые строения, как правило, теснят собой более ранние постройки, на месте которых, особенно в центре столиц и на морских побережьях, архитектурные колоссы с боем завоевывают территории. Мне очень больно видеть, что процесс этот коснулся и Мальты — и приходится со стороны наблюдать, как разрушаются викторианские виллы, и на их месте возводятся многоэтажные дешевые отели и доходные дома. По этой причине я и откликнулся на предложение Общества по сохранению классической эстетики, находящегося под покровительством его благородного энтузиаста — принца Чарльза.

— По Вашему мнению, может ли портиться эстетический вкус целой нации и даже человечества, и если да, то почему это происходит?

— По афоризму Оскара Уайльда, «Существует опасение, когда порой могут подумать, что у кого-то нет вкуса, либо может возникнуть подозрение, что вкуса у него слишком много».

Так вот, у меня есть подозрение, что порой в нынешнем западном мире вкуса слишком много — и это нередко ведет к творческому бесплодию. Нет ныне архитектора, который не высмеивал бы китч! А между тем, каждый это понятие интерпретирует по-своему! Вот и царят километры скучных и анонимных построек. Китч, между тем, — это дешевый прием, шаблонность, а нередко – показная напыщенность. И нынешняя авангардная архитектура грешит дешевизной!

Другая крайность — когда все делается для того, чтобы сломать традиционный канон, создав здание, поражающее своем уродством. Тогда материалы могут быть самые роскошные, но применение их порой неуместно. Я не хочу осуждать всю современную архитектуру. Бесспорно, в ней есть и очень интересные находки. Но, как правило, ее формальные решения нередко заставляют чувствовать человека крайне дискомфортно. И, когда вдруг появляются щедрые арабские шейхи, многие принципы быстро забываются, и прославленные авангардисты строят сомнительные здания в виде парусов, пальм и обильно позолоченных кукурузных башен!

— Как вы считаете, станет ли когда-нибудь классическая эстетика «критерием нормы», от которой искусство в будущем будет отталкиваться в своем дальнейшем развитии, и к которой оно будет возвращаться в периоды упадка эстетического вкуса и в кризисные периоды истории?

— Уже сейчас в Абу-Даби открылся новый Лувр, и главным магнитом в нем будет только что купленный «Спаситель Мира» Леонардо да Винчи, приобретенный по самой высокой цене за всю историю живописи — почти за полмиллиарда. Это говорит о том, что классическое наследие не только ценится, но и становится все более актуальным.

После бесконечных экспериментов ХХ века наступает период организации хаоса и возвращения его в рамки классической эстетики. С каким ужасом наблюдал весь мир, когда исламские экстремисты разрушали историческую архитектуру и музейные собрания скульптур! А ведь совсем недавно, сто лет назад, европейские художники мечтали о том же! Достаточно вспомнить фразу Пикассо, что «неплохо было бы сжечь Лувр».

Ныне революционеры приосанились и сами стали классиками, чьи творения порой не по нраву новому, серьезно настроенному поколению метамодернистов. Опять зашла речь о возрождении культурной традиции, о восстановлении классических памятников архитектуры, Берлинского королевского замка, о новом Ренессансе! Этот момент придет.

Но наступит он после того, как произойдет окончательная дезинтеграция эстетики Черного Квадрата.

— Ваши грядущие творческие планы? Вернетесь ли еще на Мальту?

— Должен признаться, что следующий год заполнен у меня до отказа. Предстоят экспозиции в Европе, в России и в Азии. Тем не менее, у меня, естественно, всегда найдется время для Мальты: 18 февраля 2018 года должна открыться моя персональная выставка в Mediterranean Conference Centre. Если все будет, как задумано — буду рад вас там видеть.

Беседовала Оксана Рошко-Доннелли

Евгений Шеффер
(Женя Шеф)

Известный европейский художник российского происхождения. Живет и работает в Германии, куда переехал еще до Перестройки М.С. Горбачева. Выпускник Венской академии изящных искусств (золотой медалист), член профессионального Союза художников Германии, Почетный академик Российской Академии Художеств, академик Международной академии культуры и искусств, а также член Европейского общества по сохранению классической эстетики, находящегося под покровительством принца Чарльза.