Владимир Овчинников: "Мальта - это остров радости!"

В этом интервью Владимир Павлович рассказывает о великой музыкальной традиции, которую он продолжил в качестве «пианиста Нейгаузского гнезда», о своем прошлом и настоящем, делится планами на будущее. После беседы с Овчинниковым я несколько раз прослушала музыкальную пьесу Клода Дебюсси «Остров радости», с которой у Владимира Павловича ассоциируется Мальта. Прослушала и убедилась, что Овчинников прав: Мальта действительно похожа на сказочный остров, который является слушателям в грезах, навеянных произведением Дебюсси…

— Владимир Павлович, вас называют «пианистом Нейгаузова гнезда». Как вы сами оцениваете влияние, оказанное на вас творчес­твом Г.Г. Нейгауза?

— Лестно слышать подобное сопоставление. Я учился у профессора Наседкина, который был одним из самых любимых учеников Нейгауза. Алексей Аркадьевич Наседкин, помню, привел меня на концерт Эмиля Гилельса в Большой зал консерватории, рассказывал об Эмиле Григорьевиче. На сцене творилось Чудо, которое создавал музыкальный Колосс с грандиозными, волшебными руками! После мы пошли в артистическую поздравлять Маэстро, который оказался человеком совсем небольшого роста, очень приветливым, несмотря на свою значительность. Когда он подал мне руку, я очень удивился его маленьким и невероятно мягким пальцам. Наседкин представил меня, сказал, что я еду в Монреаль на конкурс, и Гилельс меня благословил, пожелав успеха. Словом, Нейгауз для меня — это и Гилельс, и Рихтер, и Наседкин. Это традиции, которые передаются от человека к человеку, от музыканта к музыканту, от профессора к студенту, из уст в уста, это особое отношение к звуку, к содержанию музыкальных произведений, вообще к высокому служению Музыке! Отношение, которое передавалось из поколения в поколение.

— Вашими партнерами по сцене становились лучшие мировые дирижеры, такие как Рождественский, Светланов, Федосеев, Шолти, Крайцберг. С кем из них вам было интереснее всего работать?

— Я бы особенно выделил Евгения Федоровича Светланова, с которым десять лет путешествовал по всему миру в качестве солиста. Мы играли вместе концерты, он был потрясающий дирижер и аккомпаниатор. Ни один его концерт не был похож на едругой. Каждый раз это были какие-­то откровения!

Светланов очень любил рассказывать разные впечатляющие и яркие истории, и в этот момент был похож на пожилого сказочника. Для меня это было всегда самым сильным впечатлением. Светланов никогда не говорил о том, что написал фортепианный концерт: я узнал об этом уже после его смерти, от его жены.

Я играл этот концерт в Петербурге с А.С. Дмитриевым и вскоре вышел диск с концертом Светланова. С В.И. Федосеевым мы очень много путешествовали вместе по Европе. У Федосеева было всегда особое отношение к русской музыке, которую он очень тонко чувствует…А недавно мы играли с ним Второй концерт Бетховена в Большом зале Московской консерватории.

Один раз, в Москве, я играл с Георгом Шолти, который приезжал к нам с Чикагским симфоническим оркестром. Шолти произвел на меня впечатление гениального дирижера и пианиста, очень интеллигентного и дружелюбного человека, приятного в общении. Не могу не упомянуть о профессионале с большой буквы и огромном знатоке своего дела, энергичном Ю.И. Симонове и истовом пропагандисте оперной музыки В.К. Полянском.

— Вашу игру любят слушать коронованные особы — и, в частности, королева Великобритании Елизавета. Высказывала ли вам королева лично свои впечатления от вашей игры?

— Действительно, на мои концерты приходили коронованные особы. С английской королевой я встретился в Лондоне, во время концерта. До этого я получил первую премию на конкурсе в Лидсе. Это был попсовый, в общем, концерт, но я там выступал, так как меня в то время узнавали даже на улице. Королева Великобритании Елизавета пришла за кулисы. Нас, артистов, об этом предупредили. Мы выстроились в шеренгу, и она по очереди подходила к каждому. Можно было пожать ее руку в перчатке. Все происходило строго по протоколу.

Я видел и других членов английской королевской семьи. В частности, патроном Конкурса в Лидсе, на котором я выступал, как и Уимблдонского теннисного турнира, была герцогиня Кентская, член английской королевской семьи. Мне довелось с ней несколько раз встречаться. Это очень интеллигентная, добрая и красивая женщина.

Со Светлановым мы играли в Нидерландах, и один из наших концертов посетила королева Нидерландов Беатриса. Присутствовал на этом концерте и наш Черномырдин.

— Какие у вас ожидания от Мальтийского международного фортепианного фестиваля-2018? В чем, на ваш взгляд, состоит специфика именно этого фестиваля, по сравнению с другими крупными фестивалями и конкурсами?

— Мальта стала вершиной большого конкурса-фестиваля, который проходил во многих городах и странах мира. В этой группе мероприятий выделяют не просто победителей местных конкурсов. Даже тех, кто занял четвертое и пятое места, снова приглашают на финал. Перед нами серьезная и важная пирамида, в которой могут принять участие молодые музыканты. Это потрясающий опыт, позволяющий послушать талантливых ребят. А сами молодые таланты могут сравнить свои творческие силы в конкурсах.

Очень важно, что в этих конкурсах обязательно нужно играть произведения мальтийских композиторов, таких как Алексей Шор, Карл Флорини, Джозеф Велла. Это очень хорошие композиторы, авторы замечательных музыкальных произведений. Во время этих конкурсов можно себя проверить на самостоятельность, быстро выучить незнакомое произведение.

У меня давно сложились хорошие музыкальные отношения с Мальтой. Я несколько раз играл в Валлетте, в том числе и Чарльза Камиллери «Концертино для двух фортепиано». Позже в Москву приехала мальтийская пианистка Синтия Тернер, мы с ней записали диск. Она была ученицей Франсиса Пуленка, очень известного французского композитора. У Синтии Тернер хорошая школа, потрясающее музыкальное образование и культура.

— Наряду с концертной деятельностью вы активно занимаетесь преподаванием. Расскажите, пожалуйста, о ваших лучших учениках.

— У меня есть талантливые ученики из разных стран мира. Например, в моем консерваторском классе, в Москве, учатся русские, китайцы, японцы, корейцы. Хотелось бы выделить Ли Хека, пианиста из Южной Кореи. Он получил первую премию на конкурсе имени Падеревского в Польше. Хочу также выделить ученика из г. Копейска, Романа Косякова, который после окончания консерватории уехал продолжить обучение в Англии, в Бирмингеме. Он — лауреат международных конкурсов.

Также хотелось бы выделить Марию Успенскую, которая училась на двух факультетах, фортепиано и клавесина. Она получила две премии на конкурсе в Нидерландах, по фортепиано и клавесину.

Володя Кузнецов получил гран-при в Софии на Международном конкурсе пианистов. Елена Симонянц— прекрасная органистка и пианистка, лауреат международных конкурсов. Я стараюсь дать молодым талантливым музыкантам дорогу в жизнь, чтобы они чувствовали себя достойно и уверенно в профессиональной сфере.

— Вы не в первый раз на Мальте. Какие достопримечательности острова произвели на вас особенное впечатление?

– На Мальте мы посетили с экскурсиями многие места. Например, потрясающую древнюю столицу острова Мдину, видели мощи апостола Павла, приложились к ним, помолились в Церкви Кораблекрушения апостола Павла. Видели и другие поразившие нас чудеса.

— Есть ли мелодия или музыкальное произведение, с которыми у вас ассоциируется Мальта?

— У Клода Дебюсси есть такая прекрасная пьеса — «Остров радости». Это, конечно, сказочный остров. Но Мальта на него похожа. С другой стороны, Мальта — историческое место, древний исторический и культурный центр Средиземноморья, к острову проявляли интерес и сражались за него самые разные страны и культуры. Все хотели завладеть Мальтой. И это не случайно. Мальта очень притягательна, очень важна для молодежи, это самое безопасное место во всей Европе. Мне кажется, что это остров радости и будущего. Остров, смотрящий в будущее. На этом острове можно жить в радости. И в этом отношении очень помогает музыка. Я всегда счастлив, когда приезжаю на Мальту. И с нетерпением жду апреля, когда начнется Международный фортепианный фестиваль.

Беседовала Елена Раскина