Хачатурян-трио: «У единого целого тоже могут быть разные характеры. Это такая тройственная шизофрения»

— Кто в вашем трио играет первую скрипку? В переносном смысле, а не в буквальном — наверное, дама?

Карен Шахгалдян: Дама играет очень важную и незаменимую для атмосферы и настроения в коллективе роль дамы. А в смысле «первости» мы, скорее, как Змей Горыныч. Или Три богатыря. Три девицы под окном. Три тополя на Плющихе…

Армине Григорян: Я убеждена, что залогом долголетия и здоровой атмосферы в любом ансамбле является следующее: никогда не задумываться на эту тему (смеется).

Карен Кочарян: Безусловно, у дамы первенство. И мы — как истинные джентльмены, надеюсь — стараемся всячески окружить ее заботой и вниманием. С другой стороны, теплая, дружеская атмосфера, которая царит в нашем трио и которой дивятся все, знающие наш коллектив «изнутри», конечно же, заслуга Армине. Что касается первой скрипки, то у нас с этим очень просто: ее играет Музыка. Вок­руг нее мы собрались и уже много лет работаем под ее чутким руководством.

— А как вы впервые встретились?

Армине Григорян: Впервые моих будущих коллег по трио я увидела и услышала на сцене. Карен Кочарян играл тогда в составе Филармоничес­кого оркестра Армении, его увлеченная, эмоциональная игра мне необычайно импонировала, да и, наверное, любой обратил бы внимание на столь яркую индивидуальность… А первая встреча с Кареном Шахгалдяном состоялась во время его сольного гас­трольного тура по Армении в 2004 году. Я была приглашена на его концерт в Доме камерной музыки в Ереване, и, хотя в то время у меня был постоянный партнер в дуэте и не было даже мыслей о трио… в общем, слушая его замечательное исполнение «Времен года» Вивальди, я уже была уверена в том, что буду играть с ним.

Карен Шахгалдян: Практически случайно: сначала мы познакомились на творческой ниве с Кареном Кочаряном, который был основателем трио с 1999 года, а уж потом он пригласил меня в ансамбль, где я познакомился с Армине. Довольно быстро, буквально с первых репетиций, мы уже поняли, что будем играть вместе. И постепенно это понимание эволюционировало в полноценно существующий концертный коллектив.

Карен Кочарян: Я присутствовал в качестве слушателя на концерте Армине Григорян с Сибиллой Чоп, в то время скрипачкой нашего трио. И был настолько впечатлен исполнением Армине, ее потрясающей музыкальностью, владением инструментом, невероятным чувством такта и внимательностью к партнеру по сцене, что однозначно решил, кто будет нашим пианистом — так как в то время у нас в трио менялся состав. И Армине Григорян любезно согласилась. А с Кареном Шахгалдяном мы познакомились во время его концертного турне по Армении, где он исполнял «Времена года» Вивальди с Филармоническим оркестром Армении. В то время я был концертмейстером группы виолончелей ФОА и играл партию бассо континуо, так что практически на протяжении всего концерта мы играли, можно сказать, дуэтом. Удивительная музыкальность, чувство стиля, мастерство Карена, конечно же, запали в душу, но что больше всего меня поразило, так это очень сильное, можно даже сказать, обостренное чувство ансамбля — при всей яркости и индивидуальности его натуры. И уже с первых репетиций ни у кого из нас не осталось ни тени сомнения в том, что трио состоялось.

— Помните ли вы, каким был ваш первый ансамблевый разговор?

Армине Григорян: Встреча состоялась в Доме-музее Арама Хачатуряна. Мы обсудили и наметили программу нашего первого концерта и сразу же принялись за работу, обозначив довольно высокую планку, поскольку выбрали два знаковых произведения в этом жанре. Это были чудесные трио Равеля и Шуберта.

Карен Шахгалдян: Говорили, кажется, недолго, сразу перешли к репетиции.

Карен Кочарян: Не очень хорошо помню наш тогдашний разговор, но помню, что очень хотелось поскорее уже начать играть.

— Решение назвать свой камерный коллектив именем Арама Хачатуряна возникло спонтанно? Или…?

Карен Шахгалдян: Нет, к этому имени мы шли долго и старались его заслужить. Почти три года мы существовали под другим именем, прежде чем было принято решение, при поддержке сына Арама Ильича, поменять название.

Армине Григорян: И предшествовало этому большое количество сыг­ранных программ, а также осуществление множества разнообразных проектов. Кстати, в нынешнем году исполнилось 10 лет, как мы выступаем под этим именем.

Карен Кочарян: Конечно же, это было трудное и ответственное решение, принять которое мы сами себе позволить не могли — при всем при том, что трио уже существовало с 1999 года и к тому времени довольно-таки много концертировало по всему миру. И только после того, как мы получили благословение от великих армянских композиторов — Эдварда Мирзояна и Александра Арутюняна, — мы обратились к сыну Арама Ильича, который доверил нам называться именем Хачатуряна и письменно это подтвердил. Так мы изменили название трио. И вот уже 10 лет имя Хачатуряна сопровождает нас на афишах таких известных залов мира, как Musikverein Wien, Leiszhalle Hamburg, Gewandhaus Leipzig, Gasteig Philharmonie München, Independent Hall Sydney, Suntory Hall Tokio, Körner Hall Toronto. Это большая честь для нас и большая ответственность.

— Героиня Алексея Толстого все время повторяла: «Люблю, люблю Ивана Ильича». Мне же на этих словах неизменно слышалось: «Люблю, люблю Арама Ильича». Потому что музыка Хачатуряна настолько гениальна, настолько бездонна, что не поддаться ее обаянию невозможно. Как невозможно не поддаться обаянию личности ее автора. Что для каждого из вас — Хачатурян? И что для каждого из вас — его музыка?

Армине Григорян: Вы очень точно и объемно охарактеризовали творчество Арама Ильича. Действительно, музыка Хачатуряна бездонна и необычайно притягательна. Арам Хачатурян — личность планетарного масштаба, которую еще предстоит изучать и открывать, как музыкантам-исполнителям, так и слушателям. Безусловно, он является символом не только армянской музыки, но и Армении в целом. Исполнять хачатуряновские шедевры на разных сценах мира и видеть, как они воспринимаются аудиторией, и какой непосредственный эмоциональный отклик они находят в сердцах слушателей независимо от национальности — огромное счастье для нас.

Карен Шахгалдян: Хачатурян — это невероятный и, во многом, до конца не изученный талант. Это пример постоянной работы над собой, рефлексии и самосовершенствования. При этом очень большой человеческий пример тоже. Не любить его действительно невозможно.

Карен Кочарян: Музыка Арама Ильича — это масштабное полотно великого художника. Никто не может пройти мимо этой картины, вне зависимости от профессии, национальности и вероисповедания. В ней вся красота и богатство армянской природы, история армянского народа, его трагедии, его победы и вера в будущее. Потрясающие решения передачи армянского мелоса посредством классических канонов, богатство гармоний и ощущение света в звуке буквально завораживает слушателя. Но есть еще и Хачатурян-философ. Камерная музыка, написанная им в последние годы жизни, раскрывает его совершенно иные, неизвестные нам стороны. Перед нами предстает великий мыслитель, художник с тонкой кистью. Мазки не столь широки, но каждая линия — откровение.

— В истории культуры было одно беспрецедентное «Трио на миллион долларов» — именно так называли содружество Яши Хейфеца, Артура Рубинштейна и Эмануэля Фойермана. Недавно, кстати, о нем вспомнил Мураками в своем романе «Кафка на пляже», а заодно и весь мир. Так вот, для них opus magnum было трио «Эрцгерцог» Бетховена. Исполняете ли вы этот опус? И вообще, каковы ваши отношения с великими интерпретаторами прошлого? Удается ли избежать их влияния?

Армине Григорян: Конечно же, это замечательное трио, как и остальные шедевры, написанные в этом жанре Бетховеном, включено в наш репертуар. Все в этом мире взаимосвязано…

Карен Шахгалдян: К «Эрцгерцогу» мы довольно долго шли, только относительно недавно сыграли его в первый раз, и, я уверен, будем еще возвращаться. Что касается общения с великими, то это огромное счастье соприкасаться с выдающимися артистами прошлого, даже через записи. Это как разговор с умнейшими и интереснейшими собеседниками, из общения с которыми ты можешь почерпнуть бездну нового и полезного, того, что сможешь использовать в своей жизни в будущем. Так и в музыке: это огромная база информации, которой ты можешь подпитываться, перерабатывая и добавляя к этому собственный взгляд.

Карен Кочарян: Есть произведения знаковые, к которым можно прикоснуться, только имея уже большой музыкальный опыт за плечами и мастерство. Учитывая, сколько сущес­твует наш ансамбль, трио «Эрцгерцог» мы сыграли сравнительно недавно. Но оно уже в нашем репертуаре, и каждый раз, когда будем возвращаться к этому произведению, оно, как лакмусовая бумажка, покажет, чего мы достигли, и над чем нужно еще поработать. Что касается влияния великих исполнителей, то, конечно же, оно присутствует. Через них передаются традиции и информация, которые через поколения приближают нас к первоисточнику, к композитору. Слушая их исполнение, мы находим ответы на многие вопросы.

— За пределами вашего уютного классического мира бушуют высокие технологии; иные ваши коллеги убеждены, что без шоу на сцене и гламура в жизни шансы сделать карьеру стремятся к нулю… Сохранять преданность профессии сегодня — все равно что плыть против течения. Нелегко?

Карен Шахгалдян: Это очень сильно зависит от того, что ты хочешь получить от того, чем занимаешься. Если шоу, гламур и карьера — это самоцель, тогда это один взгляд на профессию, если цель — это музыка и твое существование в ней, то совсем другой. Однако я не согласен с «отшельничеством» в нашем деле: в отличие от композитора, который может теоретически работать «в стол», исполнитель не существует без аудитории. Поэтому для меня, скорее, приемлема определенная принципиальность в профессии, встроенная в реалии современного мира классичес­кой музыки.

Армине Григорян: На мой взгляд, в нашей профессии, как и в жизни, есть два необычайно важных и непростых момента: найти себя и остаться верным себе в этом кипящем разнообразии. Нам в какой-то степени повезло, мы отстаиваем наши взгляды, идеи и позиции на сцене втроем.

Карен Кочарян: Конечно же, в эпоху высоких скоростей, глобализации и интернета люди зачастую не могут уследить за всем этим потоком информации. И получается так, что качественное и некачественное смешиваются в этом потоке. Формируется некий усредненный вкус. Что касается нас, то мы стараемся передавать наше виденье, наш взгляд на музыку, основанный на профессионализме, классических, традиционных идеях, используя тот же поток. И поверьте, у нас нет недостатка в аудитории: слушатель всегда стремится к качеству больше, качество сильнее.

— Сложно ли уживаться друг с другом на сцене? Ведь у вас, наверное, разные характеры? Или с годами вы уже ощущаете себя единым целым?

Карен Кочарян: Да что там на сцене! Видели бы вы нас на репетициях — война миров! Шучу, конечно (улыбается). На самом деле то, что мы разные, нам очень помогает. Единство противоположностей — самый крепкий союз.

Армине Григорян: Мы действительно очень разные. Но, как тривиально бы это ни прозвучало, нас объединяет главная движущая сила: огромная любовь к нашей профессии, желание играть вместе и делиться этой радостью со слушателями.

Карен Шахгалдян: У единого целого тоже могут быть разные характеры. Это такая тройственная шизофрения.

— Инструмент для исполнителя — главный музыкальный партнер. Скрипача и виолончелиста этот партнер сопровождает неизменно, а вот каково приходится пианистке? Что делать, если рояль не очень соответствует выбранной программе? Ведь он может быть мягким и лиричным, а может быть звонким и норовистым…

Армине Григорян: Да, вы правы, жизнь пианистов в этом отношении полна неожиданных сюрпризов, и не всегда приятных… С какими только «партнерами» по сцене не приходилось сотрудничать: от великолепных новых роялей до инструментов со скверным характером и многострадальной судьбой. Бывает, что находишь общий язык при первом же соприкосновении с клавиатурой, в других случаях исполнителю приходится долго и настойчиво «уговаривать» инструмент. А бывает и так, что пианист расстается с роялем, так и не подружившись с ним… Лично я считаю, что в выстраивании отношений с инструментом необходима правильная установка, а именно: нужно относиться к роялю как к живому существу, дорогому другу, ведь мы доверяем ему, а затем в союзе с ним делимся с публикой своими сокровенными мыслями и чувствами.

— Вы тесно связаны с Домом-музеем Арама Хачатуряна в Ереване, это ваша своеобразная творческая лаборатория…

Армине Григорян: С июня 2004 года я имею честь возглавлять Дом-музей великого маэстро, один из важнейших культурных очагов армянской столицы. С 2005-го — выступаю в трио его имени в качестве пианистки. Деятельность музея и трио неразрывно связаны: это концертные выступления, многочисленные совместные культурно-образовательные программы, запись дисков, участие в традиционных встречах и проектах Дома-музея и т.д. И я очень рада, что мои коллеги по ансамблю всегда поддерживают меня во всех начинаниях и своим присутствием и личным участием вносят еще большую активность и разнообразие в жизнь и деятельность нашего музея.

Карен Шахгалдян: Да, действительно, Дом-музей во многом — наш творческий дом, там замечательный концертный зал со своей неповторимой аурой и публикой, которая приходит на наши концерты.

Карен Кочарян: Дом-музей Хачатуряна — это наша творческая лаборатория, там мы собираемся, намечаем планы, репетируем, записываем наши диски. Но я бы назвал его нашим Храмом Музыки. Ведь это дом великого композитора, где каждый уголок пропитан его музыкой, дом с невероятно сильной музыкальной энергетикой.

— И в то же время ваш репертуар довольно широк; некоторые композиторы сочиняют специально для вас…

Армине Григорян: Да, за эти годы у нас набрался довольно внушительный репертуар. Но для любого исполнителя особенно почетно, когда автор посвящает ему свое произведение. В моем кабинете в Доме-музее есть особая полочка, на которой собрано большое количество сочинений, написанных специально для нас.

Карен Шахгалдян: Мы довольно активно сотрудничаем с современными композиторами — играем, записываем, редактируем. Есть опусы, написанные для нас или по нашему заказу.

Карен Кочарян: …и уже собрана довольно-таки немалая библиотека из сочинений, посвященных нашему ансамблю. Это приятно, так как это своего рода признание нашего искусства; но и ответственно, ведь нужно оправдать оказанное нам доверие.

— На VI Мальтийском международном музыкальном фестивале будет отмечаться 115-летие Арама Хачатуряна. Какую программу вы ему посвятите?

Карен Шахгалдян: Мы сыграем программу с нашего нового диска, который совсем недавно вышел на фирме Sony. В нее вошли произведения Алексея Шора, Арама Хачатуряна и Арно Бабаджаняна.

— Адажио из «Спартака», Вальс из «Маскарада» и, разумеется, великий «Танец с саблями»… Какими предстанут эти знакомые до каждой ноты, не побоюсь этого слова, хиты в вашей интерпретации?

Карен Шахгалдян: Мне кажется, у нас сложился свой взгляд на эти «хиты» классической музыки, которым мы всегда рады поделиться с публикой.

— Наверное, вам приходится делать много транскрипций, перекладывая для трех инструментов музыку Арама Ильича?

Армине Григорян: До недавнего времени все были уверены, что Арамом Ильичом ничего не написано для классического состава фортепианного трио. Однако в 2013 году мы, при помощи сына маэстро Карена Арамовича, открыли для себя чудесную пьесу для трио, созданную в 1926 году. Думаю, символично, что именно нам удалось осуществить премьеру этой «Колыбельной» в Москве и в Ереване и записать ее на диск.

Карен Шахгалдян: Более того, мы очень рады, что в прошлом году нам удалось, при поддержке Министерства культуры Армении и музея Хачатуряна, выпустить нотный альбом переложений, которые были сделаны специально по нашему заказу.

— Мальтийцам, кстати, музыка Хачатуряна должна быть особенно близка, ибо в его партитурах явно ощущается терпкая аура культуры Средиземноморья… И в то же время это истинно европейская музыка с истинно национальным армянским колоритом. И нет в этом никакого противоречия, не так ли?

Армине Григорян: В этом и заключается гениальность Хачатуряна. Европейские традиции, восточная колористичность, армянские национальные ритмы и мелодии в его творчестве не противоречат, а, наоборот, взаимодополняют и взаимообогащают друг друга, создавая неповторимый, своеобразный хачатуряновский музыкальный язык и стиль. Думаю, здесь уместно вспомнить слова самого Арама Ильича: «Национальный колорит музыкальных сочинений — отнюдь не свидетельство их национальной ограниченности. Напротив, в музыке ярче и очевиднее, чем где-либо, мы наблюдаем процесс диалектического перехода национального в подлинно интернациональное».

Карен Шахгалдян: Более того, в этом величие Хачатуряна, который смог разговаривать с миром на понятном языке, рассказывая историю своего народа.

Карен Кочарян: Музыка Арама Ильича — это синтез, сплетение различных культурных традиций Запада и Востока. На мой взгляд, немаловажную роль в этом сыграла национальность композитора, ведь Армения находится на границе между Европой и Азией, и две диаметрально противоположные культуры очень органично в ней смешиваются.

— Не кажется ли вам, что Арам Ильич был истинным сибаритом? Очень уж чувственна и упоительна его музыка…

Карен Шахгалдян: Безусловно, Хачатурян — это классический образец человека, вкусно проживающего жизнь. Может быть, оттого, что он видел эту жизнь с очень разных сторон и научился ценить ее уникальность. И музыка его, конечно же, отражение всего многообразия и красочности жизни.

Карен Кочарян: Да, Арам Ильич прожил жизнь очень интересную и яркую, был окружен вниманием и признанием, иными словами, любил жизнь и умел жить. В своем творчестве он щедро делится этой любовью, учит видеть и ценить красоту жизни.

Армине Григорян: Арам Ильич был необычайно яркой личностью — эмоциональный, искренний, мужественный, полный энергии и жизнелюбия… Такова и созданная им музыка.

— Каковы ваши ожидания, связанные с грядущим фестивалем? Бывали ли вы на Мальте прежде — или вам только предстоит знакомство с этим дивным островом?

Армине Григорян: На Мальте буду не в первый раз и жду новой встречи с огромным удовольствием и нетерпением. Это просто замечательно, что фестиваль такого высокого уровня здесь стал традиционным и благодаря его организаторам целое созвездие ярких талантов мира классической музыки украшают своими незабываемыми выступлениями культурную жизнь этого сказочно красивого острова.

Карен Шахгалдян: Да, мы были участниками предыдущего, Пятого фестиваля, и счастливы оказаться здесь снова. Размах и уровень фестиваля невероятно впечатляет, очень ценно оказаться в компании таких выдающихся артистов. Очень благодарны фестивалю за приглашение и ждем с нетерпением нашего концерта.

Карен Кочарян: Очень жду приезда и на Мальту, и на фестиваль — у меня остались самые лучшие воспоминания от нашего концерта в прошлом году и от острова.

Беседовала Лина Гончарская